Заведомо ложный донос и его правовые последствия

С тех пор как они не виделись, прошел месяц. Точнее – месяц и один день. Но не было ни дня, чтобы Лиза не думала о нём, чтобы не искала его глазами среди прохожих… В первую среду августа минувшего года Сева тоже вспомнил о ней. Но совсем по другому поводу…

Чернявский глянул на часы. Семь. Вставать в такую рань никакой нужды не было. Сева не работал нигде. Перевернулся на другой бок… Дождь уже не шел, но с крыши всё еще падали, постукивая по выложенной плиткой дорожке, капли. Чернявский поёжился, сонный потянулся за одеялом, укрылся… Открыл глаза через несколько часов – начало первого. Небо ясное. Ни облачка. Теплынь, красота!

День прошел спокойно, размеренно, беззаботно. Не надо было никуда торопиться… А в семь вечера Сева вдруг вскочил, будто что-то важное вспомнил. «Точно! Как я сразу не додумался?!» Стал припоминать поздний вечер 7 июля. У кого-то в гостях засиделся. Что-то отмечали. Небось, Купалье. «То ли шестого, то ли в ночь на седьмое. Выходные вроде были. Впрочем, какая разница! Неужели я уже целый месяц как временно недоступен? И только сейчас “допетрил”… Надо же!»

 Выходит, Чернявский всё это время с мыслями собирался иль хворь какая приключилась? Да пил он без просыпу. Вот уж, почитай, третью неделю. Всё больше от безделья и скуки. Охотник он был. До выпивки. А тут на несколько дней передышку себе дал. Спиртное иссякло потому что. Работу бы искал, чтоб хоть на пропитание деньги были. А Сева что? Он “приключений” на свою голову нашел. Впрочем, не только на свою.

«Уже восемь вечера на часах, а я еще ни в одном глазу! – удивился сам себе Всеволод. – Хотя, кстати, может, и хорошо. Если не сейчас, то когда еще? – сверлило у него в голове. – Писать ничего не буду. Так скажу…» Он встал, подошел к комоду, решительно взял телефонную трубку и набрал номер.

– Алло… Адрес мой? Ивьевский район, деревня… Да, хорошо, подъезжайте. Я дома буду…

Чернявский сделал устное заявление, оперуполномоченный надлежащим образом – под роспись – предупредил парня об уголовной ответственности по ст.400 УК, разъяснил содержание этой статьи и составил протокол. Всеволод рассказал, что выждал месяц и, раз ничего не изменилось, решил, что дольше ждать глупо, поэтому пора расставить все точки над “і”. Но глупо в его ситуации было вовсе не это.

Со слов заявителя, 6 и 7 июля он находился в гостях у общих знакомых. За столом занимал место с краю, по правую руку от него сидела Лизавета Балычева… «Она и украла». Потому как в ночь на 8 июля домой, дескать, вернулся, а в кармане мобильного телефона нет.

Назвал лишь адрес, где пьянка была, а номер дома Лизы сказал, что не знает. Отправились по названному адресу. Как раз там Балычева, оказалось, и проживает. Из прихожей в одну из комнат заглянули, а на трюмо – “General Mobile GM 5D”. Точь-в-точь как в заявлении указано. «Это Ваш мобильный телефон?» – поинтересовался сотрудник милиции. «Разумеется. А почему Вы спрашиваете?» – с недоумением ответила Лиза и краем глаза заметила, как зарделись щёки Всеволода. «Вы уверены?» – спросил оперуполномоченный. Балычева с укором посмотрела на Севу. Её молчание было предвестием “Армагеддона”. Пожалуй, она всё поняла и слегка опешила. Чернявский попытался подойти ближе и, возможно, что-то пояснить, но девушка разгневанно отстранилась, а вскоре пришла в неистовство и долго не могла успокоиться. Подозрения её подтвердились.

Лизу оговорили. И не кто-нибудь, а именно Всеволод. Тот самый парень, о котором она изо дня в день думала с таким душевным волненьем… Именно он. Так обидно. И ведь не пьяный.

– Бред какой-то! Как же так… Поверить не могу! Зачем ты это сделал?

 – Что из того, что я сделал, “зачем”?

– Не понимаешь, о чём я? Ты воровку сюда искать пришел? Нашел?! С поличным, да? Не стыдно?

 – Да я вообще не знал, что ты тут живешь… Прости.

Она смотрела на него, не моргая.

– Я пить бросил, – нарушив тишину, невпопад сказал Чернявский.

– Вот как… А врать? Эх ты…

 Всеволод сознался, что оклеветал Елизавету. Но откуда же у нее на трюмо его телефон? А это не Севы мобильный. Просто марка та же. “General Mobile” Балычевой в подарок достался. Нет, речь не о Чернявском. Ей двоюродный брат – Егор Аксамит – такой презент сделал. Его свидетельские показания, помимо прочих, в уголовном деле имеются.

Когда Чернявский июльским вечером в гостях был, заметил на столе Лизаветин мобильный. Достает из кармана свой телефон и говорит: «О, и у меня такой же! Ты по интернету заказывала?» Девушка ответила, что это подарок Егора ей на тридцатилетие. В общем, заявляя о том, что Балычева украла мобильный, Чернявский заведомо знал, что это не так. И где ж тот “General Mobile” в таком случае, куда подевался? Сева его по оплошности где-нибудь оставил? Или всё же в гостях кто-то со стола этот мобильный “стянул” и прикарманил? «На самом деле я его Пашке в залог отдал. Денег ему задолжал просто. Но, честно говоря, без мобильного – тоска. А тут такая оказия… Вот и сглупил». И каково это – знать, что человека намеренно оговорил, напраслину возвёл? Неужто Сева не понимал, что придется отвечать за свои слова и последствия собственных действий? А действия Чернявского были квалифицированы по ч.1 ст.400 УК, ведь он сообщил должностному лицу не соответствующие действительности сведения о совершённом преступном деянии: заявил о краже, которой не было. В протоколе осталось собственноручно Севой написанное: “Заявление прочитано мною вслух. С моих слов записано верно”. Оснований для освобождения Всеволода от уголовной ответственности с привлечением к административной суд не установил. Кроме признания Чернявским своей вины и чистосердечного раскаяния в содеянном, его виновность подтвердили показания свидетелей, потерпевшей и другие материалы дела.

С учетом вышеперечисленного, а также того, что обвиняемый не трудоустроен, не имеет судимости, характеризуется по месту жительства посредственно, имеет ряд действующих административных взысканий, суд пришел к выводу, что исправление Всеволода и предупреждение совершения им новых преступлений будут достигнуты без ограничения его свободы.

5 декабря 2019 года суд Ивьевского района признал 37-летнего В.Чернявского виновным в заведомо ложном доносе о совершении преступления и назначил ему наказание в виде штрафа в размере 765 рублей. Было постановлено применить к обвиняемому принудительное амбулаторное лечение от алкоголизма.

Светлана Мамедова

Сергей Манько

* Анкетные данные фигурантов изменены, любые совпадения случайны

Источник: grodno.mvd.gov.by/ru/news/1504